воскресенье, 01 февраля 2015
в небесах все говорят о море..
9. 04.2012
Колеса поезда стучат в такт с "Господи помилуй!, количество которых, судя по моим скромным подсчетам, уже давно перевалило за сотню. Не представляю, какой настолько качественный грех совершили две благообразные бабушки в цветастых платочках, рядком сидящие на соседней полке, но отмаливают они его от самой Москвы.
Может быть, всё не так просто? Может, в сумках у них куски расчлененного дедушки, который коварно изменил жене с лучшей подругой, за что и поплатился? Или они наконец, после сорока пяти лет нежной дружбы решили, что созданы друг для друга и к черту всех дедушек-изменщиков, но христианство, увы и ах, не одобряет, а маменьки воспитывали их в лучших традициях церковного благочестия? Сексуальные стереотипы эти достойные леди с годами преодолели, но привычка - вторая натура, с от неё никуда не денешься, приходится отмаливать.
В конце-концов, после шестидесяти по некоторым данным жизнь только начинается, и неизвестно, какие опасности и приключения привели бабушек на эту полку и усадили за молитвослов. По крайней мере, мне очень хочется верить, что эти приключения имели место быть.
Колеса поезда стучат в такт с "Господи помилуй!, количество которых, судя по моим скромным подсчетам, уже давно перевалило за сотню. Не представляю, какой настолько качественный грех совершили две благообразные бабушки в цветастых платочках, рядком сидящие на соседней полке, но отмаливают они его от самой Москвы.
Может быть, всё не так просто? Может, в сумках у них куски расчлененного дедушки, который коварно изменил жене с лучшей подругой, за что и поплатился? Или они наконец, после сорока пяти лет нежной дружбы решили, что созданы друг для друга и к черту всех дедушек-изменщиков, но христианство, увы и ах, не одобряет, а маменьки воспитывали их в лучших традициях церковного благочестия? Сексуальные стереотипы эти достойные леди с годами преодолели, но привычка - вторая натура, с от неё никуда не денешься, приходится отмаливать.
В конце-концов, после шестидесяти по некоторым данным жизнь только начинается, и неизвестно, какие опасности и приключения привели бабушек на эту полку и усадили за молитвослов. По крайней мере, мне очень хочется верить, что эти приключения имели место быть.
в небесах все говорят о море..
мысли о тотальном шопинге посещают меня всё чаще =)
в небесах все говорят о море..
Знакомьтесь, это главгерои моего будущего комикса о заклинателях духов: Ловец и Охотник. Их задача - защищать мирных жителей от злых сущностей. И иногда они даже это делают =)
в небесах все говорят о море..
Как вы думаете, на что похожа жизнь прекрасной принцессы обширного и могущественного средневекового королевства? А если с рождения над этой принцессой висит страшное проклятье, которое угрожает не только ей самой, но и данной великой державе? Вот то-то же.
Естественно, мирное население об этой вселенской угрозе решили не информировать – подобные новости подрывают авторитет правительства, подрывают экономику и ведут суеверный народ к бунту, безудержному и беспощадному, который отвлек бы государственных мужей от решений насущных проблем, который год концентрировавшиеся вокруг одной прекрасной принцессы.
Запугав до икоты всех придворных, присутствовавших на злосчастных крестинах, и взяв с них подписку о неразглашении государственной тайны, державные мужи приступили к решению проблемы. Вариант лечь и мирно проспать отмеренные проклятьем сто лет в ожидании прекрасного принца не рассматривался даже как запасной. Всё обдумав и взвесив, они, в лучших традициях Макиавелли, решили пожертвовать одним ради спасения многих. В нашем случае одной. И начали нанимать убийц, которые должны были легко и безболезненно переправить проклятое дитя в райские чертоги, откуда она уже не сможет угрожать благополучию королевства. Казалось бы, идеальный выход из положения. Но государственных мужей постигло жестокое разочарование – нанятым ими убийцам фатально не везло: они гибли, вывалившись из окон, ломали ноги, заболевали неизвестными болезнями, перекупались зарубежной разведкой, которой вся эта котовасия была только на руку, спивались, влюблялись в прекрасных дев, путали оплаченную жертву с престарелыми старыми девами, проживающими этажом выше и вечно ожидающих коварных сексуальных маньяков...
В общем, когда юбилейный, пятьдесят пятый убийца неожиданно задумывался о душе и ушел в монастырь, мудрые государственные мужи поняли, что всё это не с проста. Я, как главный виновник происходящего с тружениками кинжала и арбалета, честно говоря, надеялся, что это произойдет несколько раньше, но лучше поздно чем никогда (хотя на месте короля я бы критерии отбора советников всё же пересмотрел, пусть для разнообразия каждый пятый будет не совсем идиотом). Опечаленные державные мужи посоветовались с придворным магом и пришли к выводу, что страшное проклятье, будучи наложенным качественно, само себя защищает, и на время оставили мою подопечную в покое.
Я, обрадованный продолжительным затишьем при дворе, вернулся в свои леса. В конце концов, я итак потратил на проклятую принцессу столько времени, сколько в жизни не уделял ни одной из своих человеческих любовниц. Страшно представить, что бы произошло с наводящей ужас репутацией Короля Терний, если бы мои слуги или, того хуже, люди узнали, что какая-то ведьма сделала из меня няньку. Но выбора не было - я исследовал множество старинных трактатов, скрываясь за благолепной личиной беседовал с несколькими известными магами и колдунами, но ответ всегда был один - проклятье, наложенное черной ведьмой и усиленное энергией, выплеснувшейся в момент её мучительной смерти, снять невозможно. У проблемы не было решения, и мне оставалось на время смириться с этим и наблюдать за дальнейшим развитием событий.
Несколько лет промелькнули, как один вздох, а о существовании принцессы Авроры напоминали только периодически появлявшиеся на моем теле синяки, неизбежные спутники каждого в меру подвижного ребенка, горящего желанием исследовать окружающий мир. Я даже начал постепенно забывать о ней, поэтому следующие шквалом обрушившиеся события стали для меня особенно неприятным сюрпризом.
Начнем с того, что они начали происходить не с принцессой, а со мной. Сначала я вдруг поймал себя на том, что полдня хожу и мечтаю о клубнике со сливками - согласитесь, неожиданное желание для мрачного владыки Терновых лесов, одно имя которого наводит ужас на смертные земли. Потом я ни с того, ни с сего сорвался на перевертышей, которые, как мне показалось, патрулировали заповедные границы моих земель без должного фанатизма. Потом случайно подскользнувшись (я!!!) упал и чуть не заплакал (я!!!!!!!) от вдруг затопившей мое сознание злости и детской обиды на окружающий мир.
Такое поведение больше подошло бы взбалмошной девице в переходном возрасте, а не древнему и мудрому Королю Терний...
Девице! Ах ты, дрянь, Малефисент! Жаль, что пепел, который от тебя остался, нельзя оживить, иначе я бы не поленился отыскать некроманта, который вернул бы твою злобную душонку обратно в тело, чтобы на этот раз прикончить тебя более изощренным образом. Насколько подлым нравом и больным чувством юмора нужно обладать, чтобы последние свои секунду посвятить не прощанию с этим прекрасным миром, а плетению настолько сложной и много ходовой интриги? (На мгновение я даже зауважал ведьму - я бы на её месте делал то же самое). Уже много столетий никто не слышал о проклятьях, усугубляющихся с приближением к критической точке, и, конечно, именно мне любезная Малефисент решила преподнести этот уникальный подарок: до совершеннолетия Авроры остался всего год, и колдовство ведьмы нанесло новый удар - теперь мы с принцессой были связаны не только физически, но и эмоционально, а значит, в ближайший год меня ждут все радости полового созревания девочки-подростка, которые я пока не представляю, как подавить.
Что тут ещё скажешь? В локальном землетрясении, произошедшем в городе, где долгое время находилась основная резиденция Малефисент и её учениц, конечно, любовно выслеженных лично мною и давно отправившихся вслед за наставницей, прошу винить злобную каргу, которая умудряется гадить даже с того света.
Какое-то время я бродил по лесам, злой как... как я сам в не лучшие дни - плохо быть главным пугалом для смертных, в нужный момент даже сослаться не на кого - пытаясь привести в порядок беспорядочно мечущиеся мысли и, быть может, даже найти выход из этого тупика. Тернии с едва слышным шорохом в ужасе расползались из-под моих ног, поспешно втягивая сочащиеся ядом шипы и бутоны, а живущие в лесах твари и духи то ли коллективно залегли во внеплановую спячку, то ли преуспели в маскировке под окружающую среду, и я, периодически осматриваясь вокруг в поисках тех, на кого можно будет излить своё дурное настроение, так никого и не заметил, хоть и чувствовал поблизости их настороженное присутствие.
Непривычное ощущение беспомощности сменялось острым, но совершенно неосуществимым желанием своими руками пристукнуть проклятую во всех смыслах девчонку (я, конечно, был несколько разочарован в мироздании, но всё же далек от мыслей о самоубийстве из-за какой-то смертной букашки), а затем злым смехом, когда я представлял себе, как отреагируют придворные прихлебатели на проявление у их, в силу известных обстоятельств итак не слишком любимой принцессы моего не самого простого характера. Её нельзя было ни убить, ни посадить под замок в каких-нибудь старинных катакомбах. Идея погрузить её в сон прямо сейчас могла бы показаться очень заманчивой, если бы маги не твердили в один голос о том, что проклятье ответит новыми ударами и в любом случае найдет способ осуществиться, подстроившись под новые условия игры и приняв ещё более уродливую форму...
Эти мрачные скитания продолжались несколько недель, пока одной безлунной ночью меня не разбудил истошный женский крик. Проклиная всё на свете, начиная с Создателя, в своей божественной непредусмотрительности наделившего людей голосом, и заканчивая той гнидой, которая не только допустила то, что в мой лес мимо всех голодных тварей пробралась какая-то незваная баба, но ещё и решила хорошенько напугать её именно рядом с местом моего ночлега, я не открывая глаз отдал лозам приказ самым радикальным образом прекратить это безобразие, но неожиданно к крикам, звучащим в моих ушах, добавился знакомый болезненный укол - именно такие ощущения я испытывал, когда в прошлый раз люди попытались уничтожить мой лес. Через секунду к боли добавился образ: объятая пламенем башня, когда-то увитая моим терновником, - именно в ней жил источник моей постоянной мигрени, и пикирующий на неё дракон. Вот, значит, какое альтернативное решение проблемы нашли государственные мужи - если людям не удалось преодолеть проклятье и убить принцессу, может быть, удастся дракону, магическому таинственному созданию, о силе и могуществе которого в королевстве ходило множество легенд.
Я медленно встал, чувствуя как мои губ расползаются в улыбке, увидев которую дракон сам содрал бы с себя шкуру, а остальное завещал магам на зелья.
Периодически возникающее желание своими руками пристукнуть проклятую девчонку было почти непреодолимым и совершенно не доступным - это означало бы изощренное самоубийство. Хотя нет, вряд ли бы у меня это получилось - сила Терновых лесов залечивает мои раны в мгновение ока, так что я мог бы изрезать Аврору - и себя за одно, на кусочки,
и оставили мою подопечную в покое, обратившись к альтернативным способам решения проблемы.
Альтернативные способы проявили себя через несколько лет, когда моя принцесса немного подросла. Мне хватило одного взгляда на разряженного петуха на белом жеребце, появившегося у подножья башни, в которой жила Аврора, чтобы понять, что он из себя представляет, и чьи руки вложили в его карман тяжелый кошель с золотом. Я с удивлением поймал себя на желании прямо сейчас отдать приказ свои лозам удушить двуличного гаденыша. Хотя какая мне разница? Пока физической безопасности принцессы, а значит и моей, ничего не угрожает, мне нет резона вмешиваться.
Расчет государственных мужей, оставшихся в правительстве после чистки, проведенной разгневанным монархом, был предельно прост - проклятье можно снять поцелуем. Если с принцессой, как показал опыт, они ничего сделать не могут, значит, нужно подготовить принца, который в кратчайшие сроки снимет проклятье. Правда тут они столкнулись с небольшой загвосткой - оказалось, что никто из мало мальски приличных принцев не желает связывать свою судьбу с проклятой, а те, что были согласны, больше походили на банду грабителей и мародеров, чем на принцев...
Естественно, мирное население об этой вселенской угрозе решили не информировать – подобные новости подрывают авторитет правительства, подрывают экономику и ведут суеверный народ к бунту, безудержному и беспощадному, который отвлек бы государственных мужей от решений насущных проблем, который год концентрировавшиеся вокруг одной прекрасной принцессы.
Запугав до икоты всех придворных, присутствовавших на злосчастных крестинах, и взяв с них подписку о неразглашении государственной тайны, державные мужи приступили к решению проблемы. Вариант лечь и мирно проспать отмеренные проклятьем сто лет в ожидании прекрасного принца не рассматривался даже как запасной. Всё обдумав и взвесив, они, в лучших традициях Макиавелли, решили пожертвовать одним ради спасения многих. В нашем случае одной. И начали нанимать убийц, которые должны были легко и безболезненно переправить проклятое дитя в райские чертоги, откуда она уже не сможет угрожать благополучию королевства. Казалось бы, идеальный выход из положения. Но государственных мужей постигло жестокое разочарование – нанятым ими убийцам фатально не везло: они гибли, вывалившись из окон, ломали ноги, заболевали неизвестными болезнями, перекупались зарубежной разведкой, которой вся эта котовасия была только на руку, спивались, влюблялись в прекрасных дев, путали оплаченную жертву с престарелыми старыми девами, проживающими этажом выше и вечно ожидающих коварных сексуальных маньяков...
В общем, когда юбилейный, пятьдесят пятый убийца неожиданно задумывался о душе и ушел в монастырь, мудрые государственные мужи поняли, что всё это не с проста. Я, как главный виновник происходящего с тружениками кинжала и арбалета, честно говоря, надеялся, что это произойдет несколько раньше, но лучше поздно чем никогда (хотя на месте короля я бы критерии отбора советников всё же пересмотрел, пусть для разнообразия каждый пятый будет не совсем идиотом). Опечаленные державные мужи посоветовались с придворным магом и пришли к выводу, что страшное проклятье, будучи наложенным качественно, само себя защищает, и на время оставили мою подопечную в покое.
Я, обрадованный продолжительным затишьем при дворе, вернулся в свои леса. В конце концов, я итак потратил на проклятую принцессу столько времени, сколько в жизни не уделял ни одной из своих человеческих любовниц. Страшно представить, что бы произошло с наводящей ужас репутацией Короля Терний, если бы мои слуги или, того хуже, люди узнали, что какая-то ведьма сделала из меня няньку. Но выбора не было - я исследовал множество старинных трактатов, скрываясь за благолепной личиной беседовал с несколькими известными магами и колдунами, но ответ всегда был один - проклятье, наложенное черной ведьмой и усиленное энергией, выплеснувшейся в момент её мучительной смерти, снять невозможно. У проблемы не было решения, и мне оставалось на время смириться с этим и наблюдать за дальнейшим развитием событий.
Несколько лет промелькнули, как один вздох, а о существовании принцессы Авроры напоминали только периодически появлявшиеся на моем теле синяки, неизбежные спутники каждого в меру подвижного ребенка, горящего желанием исследовать окружающий мир. Я даже начал постепенно забывать о ней, поэтому следующие шквалом обрушившиеся события стали для меня особенно неприятным сюрпризом.
Начнем с того, что они начали происходить не с принцессой, а со мной. Сначала я вдруг поймал себя на том, что полдня хожу и мечтаю о клубнике со сливками - согласитесь, неожиданное желание для мрачного владыки Терновых лесов, одно имя которого наводит ужас на смертные земли. Потом я ни с того, ни с сего сорвался на перевертышей, которые, как мне показалось, патрулировали заповедные границы моих земель без должного фанатизма. Потом случайно подскользнувшись (я!!!) упал и чуть не заплакал (я!!!!!!!) от вдруг затопившей мое сознание злости и детской обиды на окружающий мир.
Такое поведение больше подошло бы взбалмошной девице в переходном возрасте, а не древнему и мудрому Королю Терний...
Девице! Ах ты, дрянь, Малефисент! Жаль, что пепел, который от тебя остался, нельзя оживить, иначе я бы не поленился отыскать некроманта, который вернул бы твою злобную душонку обратно в тело, чтобы на этот раз прикончить тебя более изощренным образом. Насколько подлым нравом и больным чувством юмора нужно обладать, чтобы последние свои секунду посвятить не прощанию с этим прекрасным миром, а плетению настолько сложной и много ходовой интриги? (На мгновение я даже зауважал ведьму - я бы на её месте делал то же самое). Уже много столетий никто не слышал о проклятьях, усугубляющихся с приближением к критической точке, и, конечно, именно мне любезная Малефисент решила преподнести этот уникальный подарок: до совершеннолетия Авроры остался всего год, и колдовство ведьмы нанесло новый удар - теперь мы с принцессой были связаны не только физически, но и эмоционально, а значит, в ближайший год меня ждут все радости полового созревания девочки-подростка, которые я пока не представляю, как подавить.
Что тут ещё скажешь? В локальном землетрясении, произошедшем в городе, где долгое время находилась основная резиденция Малефисент и её учениц, конечно, любовно выслеженных лично мною и давно отправившихся вслед за наставницей, прошу винить злобную каргу, которая умудряется гадить даже с того света.
Какое-то время я бродил по лесам, злой как... как я сам в не лучшие дни - плохо быть главным пугалом для смертных, в нужный момент даже сослаться не на кого - пытаясь привести в порядок беспорядочно мечущиеся мысли и, быть может, даже найти выход из этого тупика. Тернии с едва слышным шорохом в ужасе расползались из-под моих ног, поспешно втягивая сочащиеся ядом шипы и бутоны, а живущие в лесах твари и духи то ли коллективно залегли во внеплановую спячку, то ли преуспели в маскировке под окружающую среду, и я, периодически осматриваясь вокруг в поисках тех, на кого можно будет излить своё дурное настроение, так никого и не заметил, хоть и чувствовал поблизости их настороженное присутствие.
Непривычное ощущение беспомощности сменялось острым, но совершенно неосуществимым желанием своими руками пристукнуть проклятую во всех смыслах девчонку (я, конечно, был несколько разочарован в мироздании, но всё же далек от мыслей о самоубийстве из-за какой-то смертной букашки), а затем злым смехом, когда я представлял себе, как отреагируют придворные прихлебатели на проявление у их, в силу известных обстоятельств итак не слишком любимой принцессы моего не самого простого характера. Её нельзя было ни убить, ни посадить под замок в каких-нибудь старинных катакомбах. Идея погрузить её в сон прямо сейчас могла бы показаться очень заманчивой, если бы маги не твердили в один голос о том, что проклятье ответит новыми ударами и в любом случае найдет способ осуществиться, подстроившись под новые условия игры и приняв ещё более уродливую форму...
Эти мрачные скитания продолжались несколько недель, пока одной безлунной ночью меня не разбудил истошный женский крик. Проклиная всё на свете, начиная с Создателя, в своей божественной непредусмотрительности наделившего людей голосом, и заканчивая той гнидой, которая не только допустила то, что в мой лес мимо всех голодных тварей пробралась какая-то незваная баба, но ещё и решила хорошенько напугать её именно рядом с местом моего ночлега, я не открывая глаз отдал лозам приказ самым радикальным образом прекратить это безобразие, но неожиданно к крикам, звучащим в моих ушах, добавился знакомый болезненный укол - именно такие ощущения я испытывал, когда в прошлый раз люди попытались уничтожить мой лес. Через секунду к боли добавился образ: объятая пламенем башня, когда-то увитая моим терновником, - именно в ней жил источник моей постоянной мигрени, и пикирующий на неё дракон. Вот, значит, какое альтернативное решение проблемы нашли государственные мужи - если людям не удалось преодолеть проклятье и убить принцессу, может быть, удастся дракону, магическому таинственному созданию, о силе и могуществе которого в королевстве ходило множество легенд.
Я медленно встал, чувствуя как мои губ расползаются в улыбке, увидев которую дракон сам содрал бы с себя шкуру, а остальное завещал магам на зелья.
Периодически возникающее желание своими руками пристукнуть проклятую девчонку было почти непреодолимым и совершенно не доступным - это означало бы изощренное самоубийство. Хотя нет, вряд ли бы у меня это получилось - сила Терновых лесов залечивает мои раны в мгновение ока, так что я мог бы изрезать Аврору - и себя за одно, на кусочки,
и оставили мою подопечную в покое, обратившись к альтернативным способам решения проблемы.
Альтернативные способы проявили себя через несколько лет, когда моя принцесса немного подросла. Мне хватило одного взгляда на разряженного петуха на белом жеребце, появившегося у подножья башни, в которой жила Аврора, чтобы понять, что он из себя представляет, и чьи руки вложили в его карман тяжелый кошель с золотом. Я с удивлением поймал себя на желании прямо сейчас отдать приказ свои лозам удушить двуличного гаденыша. Хотя какая мне разница? Пока физической безопасности принцессы, а значит и моей, ничего не угрожает, мне нет резона вмешиваться.
Расчет государственных мужей, оставшихся в правительстве после чистки, проведенной разгневанным монархом, был предельно прост - проклятье можно снять поцелуем. Если с принцессой, как показал опыт, они ничего сделать не могут, значит, нужно подготовить принца, который в кратчайшие сроки снимет проклятье. Правда тут они столкнулись с небольшой загвосткой - оказалось, что никто из мало мальски приличных принцев не желает связывать свою судьбу с проклятой, а те, что были согласны, больше походили на банду грабителей и мародеров, чем на принцев...
в небесах все говорят о море..
25.02.2011
Вчера ночью Мироздание в своей бесконечной мудрости махнуло хвостиком и уронило на меня незнакомого, голого мужчину. Вот теперь сижу и думаю: может, оно таким образом намекает на что?
Что бы вы сделали, если бы вдруг обнаружили, что в ногах вашей кровати полулежит неодетое и неслишком трезвое тело? В случае, если бы кругом была кромешная тьма, я не сомненно перебудила бы визгом полквартала, решив, что барабашке всё-таки надоело шуршать под шкафом, и она пришла меня есть. Но вокруг было светло, и вполне антропомофные очертания нежданного, и даже не каменного гостя заверили меня в его человеческой природе. Первую секунду я судорожно вспоминала, не оставался ли у меня на ночь мой благоверный и, что гораздо менее вероятно, не приглашала ли я к себе какого-то альтернативного молодого человека, но подсознание (сознание пока ещё не проснулось) тельняшку на груди рвало, уверяя, что ничего не было, оно девушка приличная и очень ценит возможность раскинуться под родным одеялом морской звездой.
Тогда я приоднялась на локтях (выше нельзя, под одеялом на мне одежды было немногим больше, чем на посетившем меня теле) и с потрясшей мою соседку вежливостью (хорошее воспитание во мне обычно просыпается в самые внезапные моменты) спросила:
- Здравствуйте, извините, а вы кто?
- Ыыыыххх... - сказало мне тело, дохнув перегаром.
- Ых, - тихо и печально подтвердила я, посылая укоризненный взгляд небесам. - Я полагаю, что вы ошиблись комнатой.
- Ых?
- Скорее всего вам дальше по коридору. Идите, пожалуйста.
- Что, правда, надо? - жалобно спросило меня тело, явно не желая продолжать свой нелегкий путь в пространстве, наполненном острыми углами, подвижными и раздваивающимися дверями и тяжелыми предметами, которые так и норовят мстительно рухнуть на ногу.
- Совершенно необходимо, - подтвердила я. - Идите-идите, вас там, несомненно, ждут.
Тело, печально вздохнув, удалилось, оставив меня в долгожданном одиночестве. Никогда больше не буду подпевать песенке ABBA "Give me, give me, give me a man at the midnight" - зараза-мироздание всё слышит!
Утром выяснилось, что моя комната была не последней в триумфальном шествии нашего ночного гостя. Он опять свернул не туда, упал в кровать моего соседа и подгреб к себе его девушку. На её испуганный визг сосед проснулся и мужественно покусал обидчика своей зазнобы, который с позором бежал, не выдержав подобного обращения.
Утром бедная жертва нашего маленького Приюта Безумных клялась на всех сакральных и не очень предметах, что больше никогда и низачто не приедет к нам пьяным, ибо небезопасное это дело.
Вчера ночью Мироздание в своей бесконечной мудрости махнуло хвостиком и уронило на меня незнакомого, голого мужчину. Вот теперь сижу и думаю: может, оно таким образом намекает на что?
Что бы вы сделали, если бы вдруг обнаружили, что в ногах вашей кровати полулежит неодетое и неслишком трезвое тело? В случае, если бы кругом была кромешная тьма, я не сомненно перебудила бы визгом полквартала, решив, что барабашке всё-таки надоело шуршать под шкафом, и она пришла меня есть. Но вокруг было светло, и вполне антропомофные очертания нежданного, и даже не каменного гостя заверили меня в его человеческой природе. Первую секунду я судорожно вспоминала, не оставался ли у меня на ночь мой благоверный и, что гораздо менее вероятно, не приглашала ли я к себе какого-то альтернативного молодого человека, но подсознание (сознание пока ещё не проснулось) тельняшку на груди рвало, уверяя, что ничего не было, оно девушка приличная и очень ценит возможность раскинуться под родным одеялом морской звездой.
Тогда я приоднялась на локтях (выше нельзя, под одеялом на мне одежды было немногим больше, чем на посетившем меня теле) и с потрясшей мою соседку вежливостью (хорошее воспитание во мне обычно просыпается в самые внезапные моменты) спросила:
- Здравствуйте, извините, а вы кто?
- Ыыыыххх... - сказало мне тело, дохнув перегаром.
- Ых, - тихо и печально подтвердила я, посылая укоризненный взгляд небесам. - Я полагаю, что вы ошиблись комнатой.
- Ых?
- Скорее всего вам дальше по коридору. Идите, пожалуйста.
- Что, правда, надо? - жалобно спросило меня тело, явно не желая продолжать свой нелегкий путь в пространстве, наполненном острыми углами, подвижными и раздваивающимися дверями и тяжелыми предметами, которые так и норовят мстительно рухнуть на ногу.
- Совершенно необходимо, - подтвердила я. - Идите-идите, вас там, несомненно, ждут.
Тело, печально вздохнув, удалилось, оставив меня в долгожданном одиночестве. Никогда больше не буду подпевать песенке ABBA "Give me, give me, give me a man at the midnight" - зараза-мироздание всё слышит!
Утром выяснилось, что моя комната была не последней в триумфальном шествии нашего ночного гостя. Он опять свернул не туда, упал в кровать моего соседа и подгреб к себе его девушку. На её испуганный визг сосед проснулся и мужественно покусал обидчика своей зазнобы, который с позором бежал, не выдержав подобного обращения.
Утром бедная жертва нашего маленького Приюта Безумных клялась на всех сакральных и не очень предметах, что больше никогда и низачто не приедет к нам пьяным, ибо небезопасное это дело.
в небесах все говорят о море..
17.02.2011
Дорогие друзья, у меня есть повод гордиться собой! Знакомьтесь, это моя Алиса:
Это прекрасное, чуть лохматое и очень хитренькое существо, является плодом моей бурной фантазии и бессонной недели, заполненной проволками, шпагатами, паперклеем, исколотыми иголками и залитыми акрилом пальцами. Но результат, несомненно, стоит любых потраченных усилий. Даже не верится, что у меня, человека в детстве даже куличиков не лепившего, получилась такая красавица. В нас 30 см. роста, тело из паперклея, покраска : акрил и пастель, и пламенное сердце настоящего искателя приключений.
Моя девочка только что проснулась, поэтому одета в пижамку, всё ещё не отпустила любимого мишку и даже не успела поправить носочки.
Я уже люблю её, а вы?
Дорогие друзья, у меня есть повод гордиться собой! Знакомьтесь, это моя Алиса:
Это прекрасное, чуть лохматое и очень хитренькое существо, является плодом моей бурной фантазии и бессонной недели, заполненной проволками, шпагатами, паперклеем, исколотыми иголками и залитыми акрилом пальцами. Но результат, несомненно, стоит любых потраченных усилий. Даже не верится, что у меня, человека в детстве даже куличиков не лепившего, получилась такая красавица. В нас 30 см. роста, тело из паперклея, покраска : акрил и пастель, и пламенное сердце настоящего искателя приключений.
Моя девочка только что проснулась, поэтому одета в пижамку, всё ещё не отпустила любимого мишку и даже не успела поправить носочки.
Я уже люблю её, а вы?
в небесах все говорят о море..
02.02.2011
Чем сильнее колдунья рвалась из обвивших её тело терний, тем глубже врезались в кожу острые шипы. Возможно, входя в мой лес, она не догадывалась о том, что её чары здесь бессильны, но к настоящему моменту она прочувствовала это в полной мере, испробовав на опутавших её растениях все известные заклинания.
- Терновник! Терновник, я знаю, что ты видишь и слышишь меня! – надрываясь, кричала она. – Прикажи своим лозам отпустить меня! Я пришла поговорить с тобой, а не драться!
- Здравствуй, Малефисент, - сказал я, выйдя из своего укрытия. – Скверно выглядишь, века не проходят бесследно для твоей внешности. – Она могла накладывать на себя какие угодно иллюзии, но мои глаза не обманешь, я видел гнилое, дряблое, сморщившееся под гнетом лет и дурных поступков нутро. – И для памяти тоже. В последнюю нашу встречу я обещал убить тебя, если ты вступишь под сень моего леса. – Покрытая шипами лоза захлестнула шею женщины, заставив её взвизгнуть от ужаса и ненависти. – А я никогда не нарушаю данные обещания.
- Но ты должен мне, Терновник! Много лет назад я спасла твои леса от пожара. Обезумевшая толпа спалила бы их дотла, если бы не я! И теперь пришла пора расплатиться со мной. Я наложила проклятие на королевский род, и именно ты сделаешь так, чтобы оно не было снято. В свой шестнадцатый день рождения дочь короля уколет палец об веретено и заснет мертвым сном, а с ней и всё королевство. Она будет спать, а твои тернии оплетут её замок и земли, чтобы ни один смертный не смог приблизиться к ней.
- Я ничего не должен ведьме, которая сначала наслала на смертные земли чуму, а потом под видом знахарки распространила слух, что зараза пришла именно из моих лесов. Ты не в своем праве, Малефисент, и я не стану выполнять твои приказы. Но тебя это не должно волновать. – Лоза на горле колдуньи сжалась сильнее, по белой коже потекли кровавые струйки. – Скоро тебя вообще перестанет что-либо волновать.
- Ты можешь убить меня, Терновник, но я не уйду с пустыми руками. Ты так или иначе выполнишь мою волю! Своим последним заклинанием я свяжу твою судьбу с проклятием этой несчастной девчонки. Ты, словно верный пес, будешь охранять её, именно ты…
Надо было удушить это чертову колдунью сразу! Мои лозы, конечно, высосали из неё всю магическую энергию, но слова, сказанные перед лицом смерти, могут обрести силу заклинаний. Что она сказала? Что наши судьбы связаны?
Нет, это всё бред, она не успела закончить проклятье, не ввела ограничивающую постоянную, так что вряд ли мне стоит волноваться.
Пять лет я не вспоминал ни о Малефисент, ни о проклятье. Пять лет, пока однажды ночью меня не разбудила острая боль в груди. Содрав с себя рубашку, по которой быстро расплывалось алое пятно, я с изумление уставился на глубокую, колотую рану в том месте, где у меня, будь я человеком, располагалось бы сердце. Зарастить её не составило труда, гораздо сложнее было понять, что только что произошло. Мои леса молчали, ничто здесь не представляло для меня опасности. В этом мире вообще не слишком много сил, способных реально навредить мне. А значит, эта кровь принадлежит не мне, а одной проклятой девчонке. Ну, спасибо, Малефисент, ну, удружила.
Мысли встревоженными птицами носились в моей голове, а губы уже шептали приказ. Этой ночью изумленные смертные могли наблюдать, как повсюду из земли вырастают терновые лозы, тянутся ввысь, оплетают стены, заглядывают в окна, ищут. Ищут перепуганную, пятилетнюю девочку, сжавшуюся в дрожащий комок под кроватью, вздрагивающую от приглушенных пушистым ковром шагов.
Убийца, на миг выпустивший из поля зрения свою жертву, нервно ругался, лаская кончиками пальцев длинный стилет. Он только что нанес рану, от которой юная принцесса должна была погибнуть мгновенно, но кровать, где только что лежало остывающее тельце была пуста.
Изумленное выражение лица так и не успело покинуть его лицо, когда тернии рывком выдернули его из окна спальни девочки, чья судьба угрожала великой державе.
Печально звякнули в кармане золотые монеты, выделенные из королевской казны, чтобы решить проблему, над которой устали биться лучшие государственные умы, избравшие принцип малого зла.
Изломанное тело стало удобрением, из которого вскоре выросли сотни новых побегов терновника, не поддававшихся ни огню, ни топору садовника. Они оплетали дворец, и в память о первой крови, пролитой во имя юной принцессы, на их ветвях распускались прекрасные, алые цветы.
Чем сильнее колдунья рвалась из обвивших её тело терний, тем глубже врезались в кожу острые шипы. Возможно, входя в мой лес, она не догадывалась о том, что её чары здесь бессильны, но к настоящему моменту она прочувствовала это в полной мере, испробовав на опутавших её растениях все известные заклинания.
- Терновник! Терновник, я знаю, что ты видишь и слышишь меня! – надрываясь, кричала она. – Прикажи своим лозам отпустить меня! Я пришла поговорить с тобой, а не драться!
- Здравствуй, Малефисент, - сказал я, выйдя из своего укрытия. – Скверно выглядишь, века не проходят бесследно для твоей внешности. – Она могла накладывать на себя какие угодно иллюзии, но мои глаза не обманешь, я видел гнилое, дряблое, сморщившееся под гнетом лет и дурных поступков нутро. – И для памяти тоже. В последнюю нашу встречу я обещал убить тебя, если ты вступишь под сень моего леса. – Покрытая шипами лоза захлестнула шею женщины, заставив её взвизгнуть от ужаса и ненависти. – А я никогда не нарушаю данные обещания.
- Но ты должен мне, Терновник! Много лет назад я спасла твои леса от пожара. Обезумевшая толпа спалила бы их дотла, если бы не я! И теперь пришла пора расплатиться со мной. Я наложила проклятие на королевский род, и именно ты сделаешь так, чтобы оно не было снято. В свой шестнадцатый день рождения дочь короля уколет палец об веретено и заснет мертвым сном, а с ней и всё королевство. Она будет спать, а твои тернии оплетут её замок и земли, чтобы ни один смертный не смог приблизиться к ней.
- Я ничего не должен ведьме, которая сначала наслала на смертные земли чуму, а потом под видом знахарки распространила слух, что зараза пришла именно из моих лесов. Ты не в своем праве, Малефисент, и я не стану выполнять твои приказы. Но тебя это не должно волновать. – Лоза на горле колдуньи сжалась сильнее, по белой коже потекли кровавые струйки. – Скоро тебя вообще перестанет что-либо волновать.
- Ты можешь убить меня, Терновник, но я не уйду с пустыми руками. Ты так или иначе выполнишь мою волю! Своим последним заклинанием я свяжу твою судьбу с проклятием этой несчастной девчонки. Ты, словно верный пес, будешь охранять её, именно ты…
Надо было удушить это чертову колдунью сразу! Мои лозы, конечно, высосали из неё всю магическую энергию, но слова, сказанные перед лицом смерти, могут обрести силу заклинаний. Что она сказала? Что наши судьбы связаны?
Нет, это всё бред, она не успела закончить проклятье, не ввела ограничивающую постоянную, так что вряд ли мне стоит волноваться.
Пять лет я не вспоминал ни о Малефисент, ни о проклятье. Пять лет, пока однажды ночью меня не разбудила острая боль в груди. Содрав с себя рубашку, по которой быстро расплывалось алое пятно, я с изумление уставился на глубокую, колотую рану в том месте, где у меня, будь я человеком, располагалось бы сердце. Зарастить её не составило труда, гораздо сложнее было понять, что только что произошло. Мои леса молчали, ничто здесь не представляло для меня опасности. В этом мире вообще не слишком много сил, способных реально навредить мне. А значит, эта кровь принадлежит не мне, а одной проклятой девчонке. Ну, спасибо, Малефисент, ну, удружила.
Мысли встревоженными птицами носились в моей голове, а губы уже шептали приказ. Этой ночью изумленные смертные могли наблюдать, как повсюду из земли вырастают терновые лозы, тянутся ввысь, оплетают стены, заглядывают в окна, ищут. Ищут перепуганную, пятилетнюю девочку, сжавшуюся в дрожащий комок под кроватью, вздрагивающую от приглушенных пушистым ковром шагов.
Убийца, на миг выпустивший из поля зрения свою жертву, нервно ругался, лаская кончиками пальцев длинный стилет. Он только что нанес рану, от которой юная принцесса должна была погибнуть мгновенно, но кровать, где только что лежало остывающее тельце была пуста.
Изумленное выражение лица так и не успело покинуть его лицо, когда тернии рывком выдернули его из окна спальни девочки, чья судьба угрожала великой державе.
Печально звякнули в кармане золотые монеты, выделенные из королевской казны, чтобы решить проблему, над которой устали биться лучшие государственные умы, избравшие принцип малого зла.
Изломанное тело стало удобрением, из которого вскоре выросли сотни новых побегов терновника, не поддававшихся ни огню, ни топору садовника. Они оплетали дворец, и в память о первой крови, пролитой во имя юной принцессы, на их ветвях распускались прекрасные, алые цветы.
в небесах все говорят о море..
08.09.2011
в небесах все говорят о море..
02.09.2011
У моего дорогого друга И. живет чудовище, коварнее которого не видели ещё эти сумрачные осенние небеса. Не знаю, за какие кармические грехи мироздание вселило эту тварь на его жилплощадь, но видимо все прошлые инкарнации И. были омрачены убийствами, воровством и возжеланием жены ближнего своего в процессе ваяния кумиров для себя и заинтересованных, иных объяснений такому произволу я не нахожу. Друзья семьи за глаза зовут его "Мерзкимотродьем" и "Дьяволомвоплоти", но заглянув на чай и плавно продвигаясь по стеночке в полумраке коридора к спасительной гостинной, предпочитают, во имя целости собственной шкуры, более вежливое "Ахкакойуваскотикпушистенький" (как и все остальные прозвания произносится одним словом на выдохе). Пушистенький - это потому что назвать эту наиковарнейшую морду "милым и симпатичным", как это заведено в приличных домах, язык не поворачивается. (Он вообще больше не поворачивается, его откусили за недостаточно раболепное преклонение).
На самом же деле эти 10 кг. когтей, зубов, длинной черной шерсти и хитрющих морд зовут Люсей. Гостям запуганные домочадцы сообщают, что это ласковое сокращение от гордого имени Людовик Апполинариевич, но мы то с вами знаем, что на самом деле перед нами сам Люцифер, с которым мой прекрасный друг заключил договор, выменяв все свои удивительные таланты на пожизненную шестиразовую кормежку, почесывание ушей и наетого пуза по первому требованию и восхваление его грациозной красы.
Наше знакомство с Люсей было вынужденным: я опрометчиво попросилась переночевать к И., устроив в собственном доме временный филиал кладбища для моли. Опрысканная соответствующим средством квартира представляла собой печаль не только для глаз, но и для носа. Скорбные тушки бедного насекомого и его кольчатых отпрысков обильно покрывали пол, но, судя по подступающей тошноте и витьеватому головокружению, я в любой момент могла пополнить их ряды, заморив не только моль, но и вообще всю живое в радиусе пятидесяти метров.
Распахнув окна настежь и мрачно пожелав ворам, возжелавшим навестить столь гостеприимно открытую квартиру (второй этаж, всякое бывает) повторить последний путь моли, я подхватила сумку, скинула в неё любимую футболку для сна, зубную пасту, электронную книжку и малодушно сбежала из удушливого помещения в неизвестную даль. Даль после пятнадцати минут обзванивания списка контактов строго по алфавиту, стала вполне определенной, неожиданно выскочив из-за угла в лице И., и, странно улыбнувшись, любезно согласилась предоставить мне свой диван до полного выветривания химикатов с моей территории.
Что ж, я была не в том положении, чтобы привередничать. Возблагодарив Мироздание и не ожидая подвоха, я подхватила сумку и потрусила вслед за И.
Вечер прошел относительно спокойно, мы сидели на кухне, разбавляли кофе разговорами о чем-то нетленном до тех самых пор, пока стрелки часов не выстроились в одну линию, а меня не начало неудержимо клонить в сон. Наощупь я добрела на дивана, упала и предпочла не думать о том, что там шуршит в его темной, пыльной глубине.
Утром меня разбудил звон будильника. С трудом отодрав себя от подушки, я открыла один глаз и с изумлением обнаружила сидящего в кресле напротив И., с интересом наблюдающего за моим пробуждением. Раньше за ним таких странностей не водилось, поэтому, прежде чем громко кричать нецензурности, я осторожно поинтересовалась, какого же черта он всё-таки тут забыл?
- Ты собираешься вставать. - Это был не вопрос, а констатация факта. - Сейчас ты встанешь на кровати, на самом краю, а потом прыгнешь к двери так далеко, как только сможешь, и побежишь к ванне. После ванны он своих жертв уже не преследует.
- Кто? - осторожно спросила я, осознав, что я проснулась в какой-то иной, сумасшедшей реальности.
- Люся, - без малейших эмоций сообщил И.
- Ну, если Люся... - пробормотала я, решив не сопротивляться и следовать неписанным правилам этого нового, удивительного мира.
И хорошо, что я это сделала. Как только мои пятки коснулись пола, из-под кровати с громогласным мявом загоняющего добычу тигра вылетела черная молния и бросилась ко мне. Это стало прекрасным ускорением. Взвизгнув, я одним прыжком преодолела расстояние, отделявшее меня от ванны и захлопнула дверь. Враги немного пошуршали под дверью и удалились обдумывать планы следующего нападения.
Условный стук оповестил меня о приходе делегации мирных жителей этой опасной реальности, которые поведали мне, что подобное неординарное поведение по утрам является неотъемлемым ритуалом совместной жизни с Люсей, который, став домашним котом, похоронил в себе великого охотника. Каждое утро его призрак встает и гремит цепями, надеясь поймать хотя бы И. и попробовать его сочное, не испорченное жизненными тяготами мясцо, а это значит, что прыгать должны все, потому что неизвестно, под какой именно кроватью сегодня залег Люся.
У моего дорогого друга И. живет чудовище, коварнее которого не видели ещё эти сумрачные осенние небеса. Не знаю, за какие кармические грехи мироздание вселило эту тварь на его жилплощадь, но видимо все прошлые инкарнации И. были омрачены убийствами, воровством и возжеланием жены ближнего своего в процессе ваяния кумиров для себя и заинтересованных, иных объяснений такому произволу я не нахожу. Друзья семьи за глаза зовут его "Мерзкимотродьем" и "Дьяволомвоплоти", но заглянув на чай и плавно продвигаясь по стеночке в полумраке коридора к спасительной гостинной, предпочитают, во имя целости собственной шкуры, более вежливое "Ахкакойуваскотикпушистенький" (как и все остальные прозвания произносится одним словом на выдохе). Пушистенький - это потому что назвать эту наиковарнейшую морду "милым и симпатичным", как это заведено в приличных домах, язык не поворачивается. (Он вообще больше не поворачивается, его откусили за недостаточно раболепное преклонение).
На самом же деле эти 10 кг. когтей, зубов, длинной черной шерсти и хитрющих морд зовут Люсей. Гостям запуганные домочадцы сообщают, что это ласковое сокращение от гордого имени Людовик Апполинариевич, но мы то с вами знаем, что на самом деле перед нами сам Люцифер, с которым мой прекрасный друг заключил договор, выменяв все свои удивительные таланты на пожизненную шестиразовую кормежку, почесывание ушей и наетого пуза по первому требованию и восхваление его грациозной красы.
Наше знакомство с Люсей было вынужденным: я опрометчиво попросилась переночевать к И., устроив в собственном доме временный филиал кладбища для моли. Опрысканная соответствующим средством квартира представляла собой печаль не только для глаз, но и для носа. Скорбные тушки бедного насекомого и его кольчатых отпрысков обильно покрывали пол, но, судя по подступающей тошноте и витьеватому головокружению, я в любой момент могла пополнить их ряды, заморив не только моль, но и вообще всю живое в радиусе пятидесяти метров.
Распахнув окна настежь и мрачно пожелав ворам, возжелавшим навестить столь гостеприимно открытую квартиру (второй этаж, всякое бывает) повторить последний путь моли, я подхватила сумку, скинула в неё любимую футболку для сна, зубную пасту, электронную книжку и малодушно сбежала из удушливого помещения в неизвестную даль. Даль после пятнадцати минут обзванивания списка контактов строго по алфавиту, стала вполне определенной, неожиданно выскочив из-за угла в лице И., и, странно улыбнувшись, любезно согласилась предоставить мне свой диван до полного выветривания химикатов с моей территории.
Что ж, я была не в том положении, чтобы привередничать. Возблагодарив Мироздание и не ожидая подвоха, я подхватила сумку и потрусила вслед за И.
Вечер прошел относительно спокойно, мы сидели на кухне, разбавляли кофе разговорами о чем-то нетленном до тех самых пор, пока стрелки часов не выстроились в одну линию, а меня не начало неудержимо клонить в сон. Наощупь я добрела на дивана, упала и предпочла не думать о том, что там шуршит в его темной, пыльной глубине.
Утром меня разбудил звон будильника. С трудом отодрав себя от подушки, я открыла один глаз и с изумлением обнаружила сидящего в кресле напротив И., с интересом наблюдающего за моим пробуждением. Раньше за ним таких странностей не водилось, поэтому, прежде чем громко кричать нецензурности, я осторожно поинтересовалась, какого же черта он всё-таки тут забыл?
- Ты собираешься вставать. - Это был не вопрос, а констатация факта. - Сейчас ты встанешь на кровати, на самом краю, а потом прыгнешь к двери так далеко, как только сможешь, и побежишь к ванне. После ванны он своих жертв уже не преследует.
- Кто? - осторожно спросила я, осознав, что я проснулась в какой-то иной, сумасшедшей реальности.
- Люся, - без малейших эмоций сообщил И.
- Ну, если Люся... - пробормотала я, решив не сопротивляться и следовать неписанным правилам этого нового, удивительного мира.
И хорошо, что я это сделала. Как только мои пятки коснулись пола, из-под кровати с громогласным мявом загоняющего добычу тигра вылетела черная молния и бросилась ко мне. Это стало прекрасным ускорением. Взвизгнув, я одним прыжком преодолела расстояние, отделявшее меня от ванны и захлопнула дверь. Враги немного пошуршали под дверью и удалились обдумывать планы следующего нападения.
Условный стук оповестил меня о приходе делегации мирных жителей этой опасной реальности, которые поведали мне, что подобное неординарное поведение по утрам является неотъемлемым ритуалом совместной жизни с Люсей, который, став домашним котом, похоронил в себе великого охотника. Каждое утро его призрак встает и гремит цепями, надеясь поймать хотя бы И. и попробовать его сочное, не испорченное жизненными тяготами мясцо, а это значит, что прыгать должны все, потому что неизвестно, под какой именно кроватью сегодня залег Люся.
в небесах все говорят о море..
30.09.2011
В последнее время мне абсолютно, совершенно ни на что не хватает времени - работа, ещё работа, перевод романов с иноземной тарабарщины на русскую мову, облагороженную моим благородным, филологическим воспитанием, звонки коварным тевтонцам с целью выбивания субсидий на продвижение моего сомнительного творчества, посиделки с бумажным стаканчиком какао и кипой книг, каждая из которых старше меня лет на триста и одной толщиной навевает мировую тоску... А ещё прогулки с маленькими дитёнышами рода человеческого по исторической спирали, тщетные попытки успеть на все выставки и ярмарки, соблазнительно подмигивающие мне с цветных буклетов, долгие прощания с летом на улицах, мостах, в тени тентов, растянутых над столиками кофеен, в крошечных, всеми забытых магазинчиках, где очарованному страннику вдруг посчастливится разжиться пушистыми амулетами, бренчащей связкой стеклянных бус, маленькой медной меленкой, лукаво извивающейся по руке рыжей татуировкой...
Цветная мишура в которую можно зарыться с головой, спрятаться, забыться и не думать ни о чем. Но память моя ужаснейшее из доверенных мне существ: она с беспечной легкостью отбрасывает когда-то бывшие для меня неимоверно важными события, и одновременно сохраняет слова, которые остаются кровоточащими язвами на внутренней стороне кожи. Они прекрасно спелись с моим глупым сердцем, которое не может найти оправдания минутной слабости и заново начать доверять, поэтому сидит печальной тенью на ледяном полу замка Снежной Королевы, глотает беззвучные слезы и вновь и вновь пытается озябшими пальцами сложить из жалобно позвякивающих осколков стены моих воздушных замков.
А что в такой непростой ситуации остается мне? Только тешить себя мыслью, что однажды, когда я стану столь же мудрой, как автор надписи на перстне Соломона, я смогу просто уйти, тихо, по-английски, не прощаясь и не хлопая дверью, оставив свою опустевшую жизнь этим двоим, пусть делают с ней что хотят.
В последнее время мне абсолютно, совершенно ни на что не хватает времени - работа, ещё работа, перевод романов с иноземной тарабарщины на русскую мову, облагороженную моим благородным, филологическим воспитанием, звонки коварным тевтонцам с целью выбивания субсидий на продвижение моего сомнительного творчества, посиделки с бумажным стаканчиком какао и кипой книг, каждая из которых старше меня лет на триста и одной толщиной навевает мировую тоску... А ещё прогулки с маленькими дитёнышами рода человеческого по исторической спирали, тщетные попытки успеть на все выставки и ярмарки, соблазнительно подмигивающие мне с цветных буклетов, долгие прощания с летом на улицах, мостах, в тени тентов, растянутых над столиками кофеен, в крошечных, всеми забытых магазинчиках, где очарованному страннику вдруг посчастливится разжиться пушистыми амулетами, бренчащей связкой стеклянных бус, маленькой медной меленкой, лукаво извивающейся по руке рыжей татуировкой...
Цветная мишура в которую можно зарыться с головой, спрятаться, забыться и не думать ни о чем. Но память моя ужаснейшее из доверенных мне существ: она с беспечной легкостью отбрасывает когда-то бывшие для меня неимоверно важными события, и одновременно сохраняет слова, которые остаются кровоточащими язвами на внутренней стороне кожи. Они прекрасно спелись с моим глупым сердцем, которое не может найти оправдания минутной слабости и заново начать доверять, поэтому сидит печальной тенью на ледяном полу замка Снежной Королевы, глотает беззвучные слезы и вновь и вновь пытается озябшими пальцами сложить из жалобно позвякивающих осколков стены моих воздушных замков.
А что в такой непростой ситуации остается мне? Только тешить себя мыслью, что однажды, когда я стану столь же мудрой, как автор надписи на перстне Соломона, я смогу просто уйти, тихо, по-английски, не прощаясь и не хлопая дверью, оставив свою опустевшую жизнь этим двоим, пусть делают с ней что хотят.
в небесах все говорят о море..
20.08.2011
Бывает, что смерть - это светлая печаль по ушедшему за дальние берега нашей Звездной реки и тихие слезы украдкой, чтобы никто из живущих не осквернил их своей натужной жалостью. Бывает, что смерть - это скрученное судорогой боли тело, бесформенной иссушенной веткой сжавшееся в дальнем углу, пустые, невидящие глаза, безумное, шаманское бормотание и жадная пустота.
А бывает, что смерть - это царапанье под дверью , скрип половиц на пустой лестнице, яростный стук в окно до первых петухов. Ну, пусти же меня, ну открой, это я, разве ты не слышишь, разве ты не ждешь? Почему ты сжался в комок на мятых, влажных, словно вымокших в болотной воде простынях? Зачем включил свет, который ест мне глаза и иссушает кожу? Открой, открой, открой! И взрослый мужчина, объятый страхом, шепчет полузабытые молитвы и не находит в себе сил позвать родных на помощь, потому что знает, что стены их спальни сейчас тоже сотрясаются под натиском ночных сил.
А где-то валяется выброшенная несведущей рукой, не донесенная до очистительного огня, куколка, вместившая ужас, соседствовавший с умирающей в её гниющем теле, но не сумевшая собственными силами удержать жадную до новой боли тварь.
И самое страшное, что всё это не полет моей бурной фантазии.
Бывает, что смерть - это светлая печаль по ушедшему за дальние берега нашей Звездной реки и тихие слезы украдкой, чтобы никто из живущих не осквернил их своей натужной жалостью. Бывает, что смерть - это скрученное судорогой боли тело, бесформенной иссушенной веткой сжавшееся в дальнем углу, пустые, невидящие глаза, безумное, шаманское бормотание и жадная пустота.
А бывает, что смерть - это царапанье под дверью , скрип половиц на пустой лестнице, яростный стук в окно до первых петухов. Ну, пусти же меня, ну открой, это я, разве ты не слышишь, разве ты не ждешь? Почему ты сжался в комок на мятых, влажных, словно вымокших в болотной воде простынях? Зачем включил свет, который ест мне глаза и иссушает кожу? Открой, открой, открой! И взрослый мужчина, объятый страхом, шепчет полузабытые молитвы и не находит в себе сил позвать родных на помощь, потому что знает, что стены их спальни сейчас тоже сотрясаются под натиском ночных сил.
А где-то валяется выброшенная несведущей рукой, не донесенная до очистительного огня, куколка, вместившая ужас, соседствовавший с умирающей в её гниющем теле, но не сумевшая собственными силами удержать жадную до новой боли тварь.
И самое страшное, что всё это не полет моей бурной фантазии.
в небесах все говорят о море..
01.08.2011
Если бы Афина была современным трудным подростком, она бы выглядела примерно так =)
Если бы Афина была современным трудным подростком, она бы выглядела примерно так =)
в небесах все говорят о море..
08.07.2011
Сегодня вечером мне впервые в этом году удалось омыть стопы в море, которое лениво облизывает песчаный берег моего личного, таинственного и туманного Альбиона, причем море это Балтийское, а за белесыми клубами укрыт милый туристический городок Светлогорск, находящийся в пятидесяти километрах от Калининграда. Там мох и ползучая растительность почти полностью скрывают от любопытных глаз черепичные крыши, оконные ставни разрисованы неумелой, но вдохновленной рукой юных сюрреалистов, влюбленных в синий цвет и длинные кошачьи хвосты, солоноватый привкус моря смешивается с манящими запахами только что собранной земляники, выложенные цветной мозаикой солнечные часы в растерянности остановились, потеряв свой палящий ориентир в этом вязком молоке, а вдалеке, на самом краю обрыва, который из-за тумана кажется обнадеживающе бездонным, тихо поскрипывает на ветру старая, всеми забытая канатная дорога.
Хотя выражение "омыла стопы" было бы применимо, если бы я была почтенной матроной средних лет, пришедшей к месту, где пенный прибой уносит в пучину рассыпчатый песок пляжа, дабы подумать о душе и о вечном. Сознаюсь, мою кудрявую рыжую голову такие мысли в тот момент не посещали. Она была слишком занята, выполняя несколько сложно совместимых действий одновременно: зайти по меньшей мере по колено в воду и не замочить (окончательно) длинные полы цветастых шароваров, оставить как можно более глубокие следы на песке и с наслаждением наблюдать, как море лениво слизывает их, унося за собой, стирая даже память об их существовании, догнать и, если понадобится, насильно покормить и без того изрядно отъевшуюся с легкой руки сердобольных туристов белую чайку, залезть на пористый, зеленоватый от мха и тины камень, об который разбиваются мерно набегающие на берег пенные волны и постоять в соленых брызгах (благополучно забыв про намерение не намокать), попытаться найти яркую ракушку, отчаяться и пообещать себе, что уж на следующем пляже обязательно, наверняка, поскорее бы...
Сегодня вечером мне впервые в этом году удалось омыть стопы в море, которое лениво облизывает песчаный берег моего личного, таинственного и туманного Альбиона, причем море это Балтийское, а за белесыми клубами укрыт милый туристический городок Светлогорск, находящийся в пятидесяти километрах от Калининграда. Там мох и ползучая растительность почти полностью скрывают от любопытных глаз черепичные крыши, оконные ставни разрисованы неумелой, но вдохновленной рукой юных сюрреалистов, влюбленных в синий цвет и длинные кошачьи хвосты, солоноватый привкус моря смешивается с манящими запахами только что собранной земляники, выложенные цветной мозаикой солнечные часы в растерянности остановились, потеряв свой палящий ориентир в этом вязком молоке, а вдалеке, на самом краю обрыва, который из-за тумана кажется обнадеживающе бездонным, тихо поскрипывает на ветру старая, всеми забытая канатная дорога.
Хотя выражение "омыла стопы" было бы применимо, если бы я была почтенной матроной средних лет, пришедшей к месту, где пенный прибой уносит в пучину рассыпчатый песок пляжа, дабы подумать о душе и о вечном. Сознаюсь, мою кудрявую рыжую голову такие мысли в тот момент не посещали. Она была слишком занята, выполняя несколько сложно совместимых действий одновременно: зайти по меньшей мере по колено в воду и не замочить (окончательно) длинные полы цветастых шароваров, оставить как можно более глубокие следы на песке и с наслаждением наблюдать, как море лениво слизывает их, унося за собой, стирая даже память об их существовании, догнать и, если понадобится, насильно покормить и без того изрядно отъевшуюся с легкой руки сердобольных туристов белую чайку, залезть на пористый, зеленоватый от мха и тины камень, об который разбиваются мерно набегающие на берег пенные волны и постоять в соленых брызгах (благополучно забыв про намерение не намокать), попытаться найти яркую ракушку, отчаяться и пообещать себе, что уж на следующем пляже обязательно, наверняка, поскорее бы...
в небесах все говорят о море..
5.07.2011
Окружающее Мироздание удивительно и разнообразно, в чем не устает меня ежедневно убеждать. Оно (Мироздание) вообще в последнее время записалось в ударники социалистического труда и расслабляться не даст никому.
Сегодня, например, мне был явлен замечательный образец его внутреннего многообразия из подвида неонацистовых. Сей индивид написал моей подруге А. длинное письмо, восхваляющее её прекрасные белокурые локоны. На вопрос, почему её прическе было уделено столь пристально внимание, когда есть масса других выдающихся достоинств (я, между прочим, глубокий внутренний мир имею в виду, а вовсе не четвертый размер груди, как кто-то мог предположить), сей кадр сообщил, что А. является ярким представителем нордической расы, сейчас находящейся в упадке, но которую они в ближайшее время будут вместе восстанавливать.
Мы с А. ещё на стадии восхваления белокурых локонов пришли к выводу, что нам достался не самый умный и сообразительный представитель своего вида, но всё-таки надеялись, что им двигает пристрастие к пышным женским формам, а не евгеника.
Отсюда вечный вывод: Мироздание очень чутко прислушивается к нашим просьбам - кто хочешь услышит, когда вы ежедневно оглашаете вселенную своими стенаниями. А. хотела серьёзного вьюношу, готового к созданию большой счастливой семьи. Она ведь не уточняла, на каком именно идеологическом фундаменте должен быть построен этот брак. А так у нешего героя самые серьёзные намерения, он хоть сейчас готов подавать заявление в загс и улучшать генофонд арийской расы.
В последнем письме наш новый друг интересовался корнями А. Ответ этому альтернативно одаренному доверили мне, и я, конечно, не стала сдерживать фантазии своей прекрасные порывы. Вьюноша узнал, что генеологический куст девицы А. весьма ветвист, но таки тётя Циля из Одессы обещала в ближайшее время стряхнуть вековую пыль (скопившуюся не иначе как во время скитания их бедного народа по пустыням )с семейного архива и всё выяснить. А пока А. готова пригласить гордого арийца в гости в нашу большую, дружную шведскую семью на рыбу-фиш и форшмак.
Окружающее Мироздание удивительно и разнообразно, в чем не устает меня ежедневно убеждать. Оно (Мироздание) вообще в последнее время записалось в ударники социалистического труда и расслабляться не даст никому.
Сегодня, например, мне был явлен замечательный образец его внутреннего многообразия из подвида неонацистовых. Сей индивид написал моей подруге А. длинное письмо, восхваляющее её прекрасные белокурые локоны. На вопрос, почему её прическе было уделено столь пристально внимание, когда есть масса других выдающихся достоинств (я, между прочим, глубокий внутренний мир имею в виду, а вовсе не четвертый размер груди, как кто-то мог предположить), сей кадр сообщил, что А. является ярким представителем нордической расы, сейчас находящейся в упадке, но которую они в ближайшее время будут вместе восстанавливать.
Мы с А. ещё на стадии восхваления белокурых локонов пришли к выводу, что нам достался не самый умный и сообразительный представитель своего вида, но всё-таки надеялись, что им двигает пристрастие к пышным женским формам, а не евгеника.
Отсюда вечный вывод: Мироздание очень чутко прислушивается к нашим просьбам - кто хочешь услышит, когда вы ежедневно оглашаете вселенную своими стенаниями. А. хотела серьёзного вьюношу, готового к созданию большой счастливой семьи. Она ведь не уточняла, на каком именно идеологическом фундаменте должен быть построен этот брак. А так у нешего героя самые серьёзные намерения, он хоть сейчас готов подавать заявление в загс и улучшать генофонд арийской расы.
В последнем письме наш новый друг интересовался корнями А. Ответ этому альтернативно одаренному доверили мне, и я, конечно, не стала сдерживать фантазии своей прекрасные порывы. Вьюноша узнал, что генеологический куст девицы А. весьма ветвист, но таки тётя Циля из Одессы обещала в ближайшее время стряхнуть вековую пыль (скопившуюся не иначе как во время скитания их бедного народа по пустыням )с семейного архива и всё выяснить. А пока А. готова пригласить гордого арийца в гости в нашу большую, дружную шведскую семью на рыбу-фиш и форшмак.
в небесах все говорят о море..
04.07.2011
У одного моего прекрасного друга паранойя, и он уверен, что его телефон прослушивают вражеские шпионы. Теперь мы вместе поливаем этот телефон горькими, солеными слезами, потому что нам искренне жаль несчастных, которые по долгу службы вынуждены слушать наши многочасовые беседы о главном.
У одного моего прекрасного друга паранойя, и, под моим неодобрительным взглядом, он бродит кривыми тропинками и пишет записки под чужими темными окнами, на разных совершенно не приспособленных для рукописей поверхностях и почти без надежды на ответ. Но «почти» - это сладкое слово, которое означает, что можно продержаться ещё немного и, может быть, однажды рядом со своей бредовой надписью увидеть не менее бредовый росчерк любимой руки. Так что пусть уж увековечивает себя в камне, камень сделает его тверже, хотя вряд ли сделает счастливее. Но делать нечего, ведь ведерка с бронзой я для него пока для него не припасла.
У одного моего прекрасного друга паранойя, и он скрылся от мира, жаренного заскучавшим без кровавых жертвоприношений на ступенях пирамид, солнцем за плотными, подметающими бахромой пол шторами. Там, в полумраке своей спальни он красит в индиго потолок, расписывает его чудесными созвездиями невидимых миров, и шепчет, что уж теперь-то ночь никуда от него не денется. Этими бесконечными ночами мой друг пишет мне длинные письма на обоях и салфетках, а потом предает их огню, потому что всё тлен и суета сует. Но иногда я прихожу раньше, чем он найдет работающую зажигалку, и с боем вырываю эту суету из его лап, в обмен на стратегический запас мороженого.
А у меня нет паранойи, да и меня самой давно уже нет. Я только иногда выглядываю из своей норки, чтобы посмотреть на вас, мои славные. Осмотрюсь, улыбнусь по-чеширски и снова свернусь в кольцо, укусив себя за хвост.
З.Ы. Первая же ссылка в гугле на "признаки паранойи" выдала следующие симптомы: "речевой напор, графомания, общее беспокойство, повышенная деятельность, облегченное течение мыслей". Друзья, по-моему нас с вами уже не спасти.
У одного моего прекрасного друга паранойя, и он уверен, что его телефон прослушивают вражеские шпионы. Теперь мы вместе поливаем этот телефон горькими, солеными слезами, потому что нам искренне жаль несчастных, которые по долгу службы вынуждены слушать наши многочасовые беседы о главном.
У одного моего прекрасного друга паранойя, и, под моим неодобрительным взглядом, он бродит кривыми тропинками и пишет записки под чужими темными окнами, на разных совершенно не приспособленных для рукописей поверхностях и почти без надежды на ответ. Но «почти» - это сладкое слово, которое означает, что можно продержаться ещё немного и, может быть, однажды рядом со своей бредовой надписью увидеть не менее бредовый росчерк любимой руки. Так что пусть уж увековечивает себя в камне, камень сделает его тверже, хотя вряд ли сделает счастливее. Но делать нечего, ведь ведерка с бронзой я для него пока для него не припасла.
У одного моего прекрасного друга паранойя, и он скрылся от мира, жаренного заскучавшим без кровавых жертвоприношений на ступенях пирамид, солнцем за плотными, подметающими бахромой пол шторами. Там, в полумраке своей спальни он красит в индиго потолок, расписывает его чудесными созвездиями невидимых миров, и шепчет, что уж теперь-то ночь никуда от него не денется. Этими бесконечными ночами мой друг пишет мне длинные письма на обоях и салфетках, а потом предает их огню, потому что всё тлен и суета сует. Но иногда я прихожу раньше, чем он найдет работающую зажигалку, и с боем вырываю эту суету из его лап, в обмен на стратегический запас мороженого.
А у меня нет паранойи, да и меня самой давно уже нет. Я только иногда выглядываю из своей норки, чтобы посмотреть на вас, мои славные. Осмотрюсь, улыбнусь по-чеширски и снова свернусь в кольцо, укусив себя за хвост.
З.Ы. Первая же ссылка в гугле на "признаки паранойи" выдала следующие симптомы: "речевой напор, графомания, общее беспокойство, повышенная деятельность, облегченное течение мыслей". Друзья, по-моему нас с вами уже не спасти.
в небесах все говорят о море..
3.07.2011
Если договориться с собой, что я понятия не имею, что за мир вращается вокруг моей комнаты, а потом посмотреть в окно, то можно решить, что я живу в лесу, потому что ничего кроме крупных, изрезанных по краям листьев, пушистых золотистых цветочков и нескольких веток мне невидно. Даже небо - это всего лишь пара голубых лоскутков на фоне бесконечной зелени листвы.
А с некоторых пор я живу в дождевом лесу, потому что где-то надо мной неведомые существа (в существовании которых мы, как и договаривались, не уверены), изнывая от жары, установили кондиционеры (предположительно), и теперь об листья моего леса время от времени разбиваются крупные капли воды.
Конечно, удобнее всего верить, что я в лесу ночью, когда темно и тихо, но с другой стороны, разве крики разнообразных приматов не являются подтверждением того, что за окном лес?
Если договориться с собой, что я понятия не имею, что за мир вращается вокруг моей комнаты, а потом посмотреть в окно, то можно решить, что я живу в лесу, потому что ничего кроме крупных, изрезанных по краям листьев, пушистых золотистых цветочков и нескольких веток мне невидно. Даже небо - это всего лишь пара голубых лоскутков на фоне бесконечной зелени листвы.
А с некоторых пор я живу в дождевом лесу, потому что где-то надо мной неведомые существа (в существовании которых мы, как и договаривались, не уверены), изнывая от жары, установили кондиционеры (предположительно), и теперь об листья моего леса время от времени разбиваются крупные капли воды.
Конечно, удобнее всего верить, что я в лесу ночью, когда темно и тихо, но с другой стороны, разве крики разнообразных приматов не являются подтверждением того, что за окном лес?
в небесах все говорят о море..
Сегодня у меня появаилось странное подозрение, что я Енот... -_-
1. Енот всегда истинный. Ошибочной бывает интерпретация.
2. Души у енотов фиолетовые и светятся.
3. В процессе эволюции енот побывал во всех тупиках, и ему там не понравилось.
4. Пир во имя любви - это енот наедине с банкой сгущёнки.
5. Если енот адекватен, значит, он заболел.
6. Ум енота находится под его контролем. Енот не находится под
контролем своего ума.
7. Крыша едет не сама - её хвостом задело.
8. Легко сидеть и говорить о том, что вам хочется сгущёнки. И это
именно то, что мне нравится в этом занятии. Это легко. Просто сидеть,
раскачиваясь взад и вперед, в ожидании сгущёнки.
9. В свободное от ничегонеделания время, Енот думает о двух вещах: О
том, чем пахнет Луна и почему белые полоски чешутся сильнее?
10. Как жаль, что нельзя пригнуть огромное дерево к земле, а потом резко
отпустить. Сколько бы из него вылетело енотов!
11. Енот - это слабое, беззащитное существо, от которого невозможно спастись...
12. Трудно разглядеть черты Енота сквозь вуаль времени. Но ведь это не
значит, что его нет!
13. Вчерашний Енот сегодняшнему неконгруэнтен.
14. За все, что ни делает, Енот берется с энтузиазмом. Затем долго и
героически борется с ленью.
15. Еноту всякое дело по зубам. Но только, чур, чтобы лапки не запачкать.
16. Великая Вселенская Стирка - карма Великого Енота.
17. Там, где Енот, всегда праздник.
18. Еноты приходят на званый ужин с пустым желудком. А уходят, как
правило с полным, и еще под мышками много несут.
19. Когда Великий Енот чихает, где-нибудь просыпается новый Эйяфьядлайокудль.
20. Еноты не завоевывают мир. Они с достоинством следуют за войском
победителя. Поближе к маркитантским повозкам.
21. Енот еноту - друг и товарищ. Остальным - объект поклонения.
22. Задолго до возникновения людской цивилизации эта планета
принадлежала Енотам. Она и сейчас им принадлежит.
23. Когда Еноты поют, музы подхватывают.
24. Огонь, земля, вода, воздух и сгущенка - вот пять стихий, составляющие Мир
Великого Енота.
25. Тебе кажется, будто Енот - это несерьезно? А попробуй не думать о
Полосках на Его хвосте минут пять.
26. Енот ни в чем не виноват.
27. Кхмыканье на енотов может привести к необратимым искривлениям в
одиннадцатом измерении (том самом, где пять теорий струн сливаются в
единую теорию мембран), вследствие чего возможно досрочное
слипание первых четырех измерений, включая время, и высвобождение
темной материи с бесконечной сингулярностью
28. Даже после конца вселенной енот ни в чем не виноват
29. Ни дня без Енота!
Ощущение внутренней
1. Енот всегда истинный. Ошибочной бывает интерпретация.
2. Души у енотов фиолетовые и светятся.
3. В процессе эволюции енот побывал во всех тупиках, и ему там не понравилось.
4. Пир во имя любви - это енот наедине с банкой сгущёнки.
5. Если енот адекватен, значит, он заболел.
6. Ум енота находится под его контролем. Енот не находится под
контролем своего ума.
7. Крыша едет не сама - её хвостом задело.
8. Легко сидеть и говорить о том, что вам хочется сгущёнки. И это
именно то, что мне нравится в этом занятии. Это легко. Просто сидеть,
раскачиваясь взад и вперед, в ожидании сгущёнки.
9. В свободное от ничегонеделания время, Енот думает о двух вещах: О
том, чем пахнет Луна и почему белые полоски чешутся сильнее?
10. Как жаль, что нельзя пригнуть огромное дерево к земле, а потом резко
отпустить. Сколько бы из него вылетело енотов!
11. Енот - это слабое, беззащитное существо, от которого невозможно спастись...
12. Трудно разглядеть черты Енота сквозь вуаль времени. Но ведь это не
значит, что его нет!
13. Вчерашний Енот сегодняшнему неконгруэнтен.
14. За все, что ни делает, Енот берется с энтузиазмом. Затем долго и
героически борется с ленью.
15. Еноту всякое дело по зубам. Но только, чур, чтобы лапки не запачкать.
16. Великая Вселенская Стирка - карма Великого Енота.
17. Там, где Енот, всегда праздник.
18. Еноты приходят на званый ужин с пустым желудком. А уходят, как
правило с полным, и еще под мышками много несут.
19. Когда Великий Енот чихает, где-нибудь просыпается новый Эйяфьядлайокудль.
20. Еноты не завоевывают мир. Они с достоинством следуют за войском
победителя. Поближе к маркитантским повозкам.
21. Енот еноту - друг и товарищ. Остальным - объект поклонения.
22. Задолго до возникновения людской цивилизации эта планета
принадлежала Енотам. Она и сейчас им принадлежит.
23. Когда Еноты поют, музы подхватывают.
24. Огонь, земля, вода, воздух и сгущенка - вот пять стихий, составляющие Мир
Великого Енота.
25. Тебе кажется, будто Енот - это несерьезно? А попробуй не думать о
Полосках на Его хвосте минут пять.
26. Енот ни в чем не виноват.
27. Кхмыканье на енотов может привести к необратимым искривлениям в
одиннадцатом измерении (том самом, где пять теорий струн сливаются в
единую теорию мембран), вследствие чего возможно досрочное
слипание первых четырех измерений, включая время, и высвобождение
темной материи с бесконечной сингулярностью
28. Даже после конца вселенной енот ни в чем не виноват
29. Ни дня без Енота!
Ощущение внутренней
в небесах все говорят о море..
15.06.2011
Хотите записки сумасшедшей под нежный шелест съезжающего шифера? С некоторых пор я не могу находиться в тишине - у меня начинает дико звенеть в ушах, голова кружится, а когда отпускаешь сознание, все становится ещё забавнее. Я начинаю слышать голоса - обрывки фраз, отдельные слова, иногда словно рядом разговаривают мои знакомые, иногда реплики на неизвестных мне языках, как разрозненные осколки событий, не имеющих ко мне отношения, но по неизвестным причинам коснувшихся моего слуха. Целый калейдоскоп голосов в моем воспаленном сознании и ни минуты покоя.
Какой идиот-психолог предположил, что голоса могут начать отдавать приказы, не смешите мои тапочки! Смысл нужного этим бестелесным сущностям действия, вероятно, следует выявлять из интонации - особенно, когда не понимаешь ни слова. Может, они у меня вместо радио? Например, один из моих нервов от перенапряжения выпал наружу, теперь торчит как антенна, принимает послания далеких миров - ведь песни на чужих языках я то же слышу. А вчера примерно в два часа ночи любимое мироздание, видимо, решило, что я давно не посещала филармонию и окончательно отпала на периферию культурной жизни, и усладило мой внутренний слух получасовым концертом для фортепьяно с оркестром. Не то чтобы я была против, но вот время оно выбрало как-то неудачно: все спят, а у меня - вступают струнные.
Хотите записки сумасшедшей под нежный шелест съезжающего шифера? С некоторых пор я не могу находиться в тишине - у меня начинает дико звенеть в ушах, голова кружится, а когда отпускаешь сознание, все становится ещё забавнее. Я начинаю слышать голоса - обрывки фраз, отдельные слова, иногда словно рядом разговаривают мои знакомые, иногда реплики на неизвестных мне языках, как разрозненные осколки событий, не имеющих ко мне отношения, но по неизвестным причинам коснувшихся моего слуха. Целый калейдоскоп голосов в моем воспаленном сознании и ни минуты покоя.
Какой идиот-психолог предположил, что голоса могут начать отдавать приказы, не смешите мои тапочки! Смысл нужного этим бестелесным сущностям действия, вероятно, следует выявлять из интонации - особенно, когда не понимаешь ни слова. Может, они у меня вместо радио? Например, один из моих нервов от перенапряжения выпал наружу, теперь торчит как антенна, принимает послания далеких миров - ведь песни на чужих языках я то же слышу. А вчера примерно в два часа ночи любимое мироздание, видимо, решило, что я давно не посещала филармонию и окончательно отпала на периферию культурной жизни, и усладило мой внутренний слух получасовым концертом для фортепьяно с оркестром. Не то чтобы я была против, но вот время оно выбрало как-то неудачно: все спят, а у меня - вступают струнные.
в небесах все говорят о море..
12.06.2011
Любезные высшие существа этим летом подошли очень ответственно к тому, чтобы я ни в коем случае не заскучала, и стараются держать меня в тонусе. То я совершенно неожиданно для себя теряюсь на абсолютно знакомой улице и потом ещё два часа кружу по городу (благо Москва большая) в поисках метро или Сусанина, который с точностью хотя бы до стороны света укажет мне путь истинный (как вымерли все!). То какое-то странное существо, вероятно, обкурившись забористой трын-травы начинает сообщать обо мне такую невиданную ахинею, которую даже я сама от себя не ожидала (мои тараканы плачут и обещают исправиться). То вдруг выясняется, что быть хорошей девочкой, отличницей и аспиранткой это совсем не гарантия того, что тебя все оставят в покое и не будут делать неожиданных предложений (нужно срочно вырабатывать новую стратегию), от которых с ходу хочется бежать сдаваться в монастырь на радость бабушке. Оказывается, можно быть, Слишком хорошей девочкой и огребать такие предложения о дружбе, о которых даже писать боязно - вдруг эти человеки обо мне опять вспомнят?
Сижу вот теперь и размышляю, что бы такое в контексте последних событий совершить маргинальное, чтобы из аспирантуры не выгнали, но Очень Хорошей (б..!) девочкой считать срочно перестали? Побегать по университету, сообщая всем и каждому, что ректор похож на Винни-Пуха и в конце вручить ему горшочек с медом?
Любезные высшие существа этим летом подошли очень ответственно к тому, чтобы я ни в коем случае не заскучала, и стараются держать меня в тонусе. То я совершенно неожиданно для себя теряюсь на абсолютно знакомой улице и потом ещё два часа кружу по городу (благо Москва большая) в поисках метро или Сусанина, который с точностью хотя бы до стороны света укажет мне путь истинный (как вымерли все!). То какое-то странное существо, вероятно, обкурившись забористой трын-травы начинает сообщать обо мне такую невиданную ахинею, которую даже я сама от себя не ожидала (мои тараканы плачут и обещают исправиться). То вдруг выясняется, что быть хорошей девочкой, отличницей и аспиранткой это совсем не гарантия того, что тебя все оставят в покое и не будут делать неожиданных предложений (нужно срочно вырабатывать новую стратегию), от которых с ходу хочется бежать сдаваться в монастырь на радость бабушке. Оказывается, можно быть, Слишком хорошей девочкой и огребать такие предложения о дружбе, о которых даже писать боязно - вдруг эти человеки обо мне опять вспомнят?
Сижу вот теперь и размышляю, что бы такое в контексте последних событий совершить маргинальное, чтобы из аспирантуры не выгнали, но Очень Хорошей (б..!) девочкой считать срочно перестали? Побегать по университету, сообщая всем и каждому, что ректор похож на Винни-Пуха и в конце вручить ему горшочек с медом?
в небесах все говорят о море..
На самом деле, это очень печальная картинка, только никто кроме меня об этом не догадывается. Ведь каждая история о тысяче журавликов заканчивается тем, что мечтающий загадать желание умирает, складывая последнего журавлика. Поэтому мой журавлик улыбается - он готов исполнить желание, но его крылья из красной бумаги - он не в силах принести ничего, кроме смерти.